Алексеев Д.
Когда мы всей семьёй бываем в Челябинске, то обязательно навещаем прабабушку, Соколову Нину Максимовну.
– Бабушка, а когда ты родилась? – спросил я однажды.
– В 1939 году, - отвечает она.
– А войну ты помнишь?
– Помню. Что-то сама помню, что-то взрослые потом рассказывали.
– Расскажи, - прошу я бабушку.
И она говорит о войне, где-то вздыхает, и ещё часто повторяет: «Вот как сейчас на Донбассе показывают, так и было».
Бабушка родилась в селе Субботовка, Могилёв-Подольском районе Винницкой области в Украине. Её родители жили в своём доме, держали хозяйство: были куры, свиньи, лошадь, корова. По словам бабушки, отца забрали в начале войны. Осталась беременная мама, два брата и она.
Город Могилёв-Подольский является пристанью на реке Днестр. Ввиду географического положения этот район одним из первых подвергся фашистским бомбардировкам, и уже в июле 1941 года был оккупирован.
– Бомбили по 3 – 4 раза за день, – вспоминает бабушка. – Немецкие самолёты пролетали низко над землёй, как будто лётчики специально высматривали людей. Потом возвращались, сбрасывали бомбы. Прятаться особо было негде. Мы жили в избе-мазанке, ни погреба, ни подвала. Укрывались обычно в овраге. Там росла белая акация – колючая, как розы. Из этого оврага доставали глину, когда строили мазанки. В результате образовались дыры. Бежали к этим дырам: мама с грудной сестрёнкой на руках и я, босая, по колючкам…
После бомбардировок деревню захватили румыны. Офицеры приезжали со своими семьями и занимали дома. Нас выгнали из дома. Мы стали жить в сарае: выкопали яму, накидали соломы и там спали. Кур, свиней, лошадь – съели румыны. А корову мама с братом успели спрятать в лесу, в землянке. Ночью они ходили кормить и доить корову. Вот так и выжили.
– А предатели были? – спрашиваю бабушку.
– Были. Некоторые из нашего села пошли в полицаи. Одного я очень хорошо запомнила: Клименко Степан. Он откуда-то узнал, что мама спрятала корову. Донёс на неё. После этого маму долго били, а мы, ребятишки, стояли рядом и плакали. После побоев оставались шрамы. Лекарств не было, болячки мазали сметаной. Корову фашисты так и не нашли…
– Взрослые рассказывали, – вспоминает бабушка. – Недалеко от нашего села была еврейская деревня Яруга. Фашисты заставили людей копать большую яму, туда живьём согнали всех евреев, да так потом живьём и закопали…
Некоторые семьи спасали еврейских детей. Если фашисты обнаруживали еврейского ребёнка в семье, то эту семью прилюдно казнили.
В марте 1944 года Могилёв-Подольский освободили.
– Папа с фронта не вернулся, – говорит бабушка. – На него две похоронки приходило. В 1947 году умерла от тифа мама. Маленькую сестру забрали в детский дом, а я оказалась в школе-интернате.
– А в Челябинск ты как потом попала? – спрашиваю я.
– В Челябинск я приехала по комсомольской путёвке в 1959 году, работала на ЧТЗ в стале-литейном цехе.
У прабабушки сохранилась единственная фотография её родителей.
